Меню
Сугробы в дымчатой чалме
Встают буграми в переулке —
И ветер, радостный и гулкий,
Взвевает хлопья в сизой тьме.
Дома молчат,
Сквозистый сад
Пушистым инеем окован…
Закат, румянцем зачарован,
Раскинул тихий водопад.
Хрустят шаги.
Вокруг ни зги.
Снежинки вьются с ветром в лад.
Баржи на скованной Пскове
В лед вмерзли неподвижной грудью.
Шагай и радуйся безлюдью,
Тони в морозной синеве!
Гостиный двор
Рядами нор
Зияет холодно и четко.
Сквозь снег лампада рдеет кротко.
Вверху — декабрьских звезд убор,—
И белый пух
Безмолвных мух
Вкось тихо вьется за забор.
А ветер, свежестью пьяня,
Над башлыком кружит, бездельник.
В окне сверкнул, дробясь, сочельник…
Здесь — в этом доме — ждут меня.
Горит лицо…
В снегу крыльцо.
Сквозь войлок — топот детских лапок.
В передней груда шуб и шапок,
А в зале в блестках — деревцо.
Встряхнешь сюртук,
Пожмешь сто рук —
И влезешь в шумное кольцо.
О белоснежный, круглый стол!
Узвар из терпких груш так лаком…
Кутьи медовой зерна с маком,
Висячей лампы частокол…
Куда-то в бок
Под потолок
Струится пар из самовара.
В углу гудит-бубнит гитара,
Краснеет докторский висок,—
И томный бас
Пленяет нас
Под самоварный говорок…
Но в зале плавною волной
Вальс из-под клавиш заструился.
Цуг пар вкруг елки закружился…
В окне — лес перьев ледяной…
Сквозь блеск свечей,
Сквозь плеск речей
Следишь, как вихрь гудит на крыше,
И в сердце вальс звенит все тише,
И кровь стучит все горячей…
А за стеной,
Как дождь весной,
Ребячий говор все звончей.
Там в детской шумный, вольный пир.
Как хорошо у тети Вали!
Старушка-няня в пестрой шали
Ей-ей не страшный командир…
Пьют чай, пищат,
А в пальцах — клад —
Игрушек елочных охапка.
Стреляет печка — ей не зябко!
Кадет, пыхтя, сосед оршад.
Домашний кот,
По кличке Жмот,
Сел у огня и греет зад…
За елкой — темный уголок…
Трещат светильни, пахнет хвоей.
Телеграфиста с пухлой Зоей
Сюда толкнул лукавый рок.
Сейчас, сейчас
Сей лоботряс,
Хватив для храбрости мадерцы,
К ее туфлям положит сердце,—
Уж трижды крякнул хриплый бас…
Дрожит слегка
Ее рука…
Я не завистник. В добрый час!
Но поздно… В милой толкотне
В передней возишься с калошей.
Двор спит. Склонясь под снежной ношей,
Березка никнет в тишине.
Разрыв постель,
Шипит метель…
Молчат пушистые часовни,
Визжат раскатистые дровни.
В безлюдном сквере стынет ель.
Скрипят шаги.
Вокруг — ни зги.
Снежок заводит карусель…
Написано в Париже, в декабре 1925г., опубликовано в Риге в еженедельном литературно художественном журнале "Перезвоны". Перезвоны. 1925, № 7/8. С. 194.
Оцифровано Российской национальной библиотекой (РНБ). Код документа в НЭБ — 000200_000018_RU_NLR_BIBL_A_012756810
Следите за ежемесячными акциями и розыгрышами на литые елки нашего производства.
Новый Год уже близко и пришло время подготовиться к самому любимому семейному празднику!
В статье мы поделимся увлекательным интервью с талантливым декоратором Яной Ковальчук, которая расскажет о своих секретах создания уникальных интерьеров.
В этой статье мы расскажем о Ливадийской елке с лампочками серии elite, которая специально была разработана для владельцев домов.
Ежегодно главный авторитет в мире цвета Pantone подбирает актуальную палитру для сезона, которая становится трендовой в мире моды, дизайна и декора.
Какие цветовые сочетания в новогоднем декоре ценит Зеленая Деревянная Змея согласно циклам восточного календаря.
Max Christmas начинает сотрудничество с благотворительным фондом «Арифметика добра»
С Версальской коллекцией мы воссоздали ту самую семейную атмосферу, которую так хочется ощутить в праздничные дни.
Чтобы ваша ель каждый год радовала вас своим видом, необходимо правильно подойти к её хранению.
Праздничный декор интерьера королевских резиденций: где традиция встречает современность в каждом уголке.
ChristmasBox Podarki – крупнейшее ежегодное событие новогодней индустрии в России...
Винтажная отсылка к эпохе 1970-х с ее любовью к мерцанию и блеску наблюдалась в мире дизайна последние пару лет, не обойдя стороной и мир новогодней моды.
Традиция украшения витрин берет свое начало в 18 веке, когда лишь крупные магазины в густонаселенных городах позволяли себе эту роскошь...
